Неточные совпадения
— Он, как Толстой, ищет веры, а не истины. Свободно мыслить о истине можно лишь тогда, когда мир опустошен: убери из него все — все вещи, явления и все твои желания, кроме одного:
познать мысль в ее сущности. Они оба мыслят о человеке, о боге, добре и
зле, а это — лишь точки отправления на поиски вечной, все решающей истины…
Без нее, говорят, и пробыть бы не мог человек на земле, ибо не
познал бы добра и
зла.
Во-вторых, о больших я и потому еще говорить не буду, что, кроме того, что они отвратительны и любви не заслуживают, у них есть и возмездие: они съели яблоко и
познали добро и
зло и стали «яко бози».
Для чего
познавать это чертово добро и
зло, когда это столького стоит?
Карл V, Иоанн IV, Александр I,
познав всю тщету и
зло власти, оказывались от нее, потому что видели уже всё
зло ее и были не в силах спокойно пользоваться насилием как добрым делом, как они делали это прежде.
Сидел, склонив голову, обеими руками опершись на маузер, и в этой необычности и чудесной красоте ночного огня, леса и нежного зазыва струн самому себе казался новым, прекрасным, только что сошедшим с неба — только в песне
познает себя и любит человек и теряет
злую греховность свою.
Хоть и видели
злые люди Божье знамение, но и тут свята мужа не могли
познать, не честью согнали его со источника и много над ним в безумии своем глумилися.
И путь, которым приобретается это благо, до такой степени ясен, убедителен и несомненен, что раз человек понял его и потому
познал то, в чем
зло и в чем благо его жизни, он уже никак не может сознательно делать то, в чем он видит
зло своей жизни, и не делать того, в чем он видит истинное благо ее, точно так же, как вода не может не течь книзу или растение не стремиться к свету.
Христос открыл людям то, что разделение между своими и чужими народами есть обман и
зло. И,
познав это, христианин уже не может иметь чувство недоброжелательства к чужим народам, не может оправдывать, как он прежде делал, жестокие поступки против чужих народов тем, что другие народы хуже его народа. Христианин не может не знать того, что разделение его с другими народами есть
зло, что разделение — это соблазн, и потому не может уже, как он делал это прежде, сознательно служить этому соблазну.
Вот важнейшее место, сюда относящееся: «если душа благодаря ускоренному уходу освобождается от тела, то она ни в каком отношении не терпит ущерба и
познала природу
зла с тем, чтобы открылись заключенные в ней силы и обнаружились энергии творчества, которые оставались бы втуне при спокойном пребывании в бестелесном, ибо никогда не могли бы перейти в действие, и от души осталось бы скрытым, что она имеет» (Enn. IV, Lib. VIII, cap. 5).], а в неблагоприятном душа загрязняется и, для того чтобы освободиться от телесных оков, должна подвергнуться очистительному процессу, которым является многократное перевоплощение в различные тела.
— Третье лето так прошло у нас, каждое лето пуще и пуще он ко мне приставал, бежала бы я с ним и уходом повенчалася, а я каждый раз
злее да
злее насмехалась над ним. Только в нынешнем году, вот как в Петровки он был здесь у нас, стало мне его жалко… Стала я тогда думать: видно, вправду он сильно меня полюбил… Больно, больно стала жалеть его — и тут-то
познала я, что сама-то люблю его паче всего на свете.
Когда я
познаю добро и
зло, делаю различение и оценку, я теряю невинность и целостность, я отпадаю от Бога и изгоняюсь из рая.
Грех и есть попытка
познать добро и
зло.
Мы принуждены ответить на это парадоксально: плохо, что возникло различение между добром и
злом, но хорошо делать это различение, когда оно возникло, плохо, что пережит опыт
зла, но хорошо, что мы
познаем добро и
зло, когда опыт
зла пережит.
Если бы все люди
познали истину ваших правил, насколько лучше бы был наш мир, как уменьшилось бы
зло в нем и возвысилось общее благосостояние!
Подобно Марксу и Энгельсу, Н. Федоров думает, что философия должна не
познавать только мир, но и изменять его, она должна создавать проект спасения мира от
зла и страдания, прежде всего от смерти как источника всякого
зла.
Для человека, понимающего жизнь как подчинение своей личности закону разума, боль не только не есть
зло, но есть необходимое условие, как его животной, так и разумной жизни. Не будь боли, животная личность не имела бы указания отступлений от своего закона; не испытывай страданий разумное сознание, человек не
познал бы истины, не знал бы своего закона.
«Для чего
познавать это чертово добро и
зло, когда это столько стоит?» Человек не может вынести страданий своих и чужих, а без страданий невозможна свобода, невозможно познание добра и
зла.
«Для чего
познавать это чертово добро и
зло, когда это столько стоит?» Иван Карамазов возвращает Богу свой билет на вход в мировую гармонию.
Полупросвещение, классовая философия истории объясняет все
злой волей эксплуататоров и не способна
познать те объективные начала государственного, общественного и культурного бытия, которые возвышаются над всяким произволом людей.
Во второй главе говорится о том, как человек
познал добро и
зло.